Петровна знала, что как только эти двое окажутся за своей дверью, начнется грандиозный скандал с битьем посуды, матами и другими экстремальными номерами.
Меньше всего женщине хотелось попасть на этот концерт, хоть у нее и были бесплатные билеты в виде тонких стен.— Ты, пугало размалеванное, — обратилась Петровна к девушке, — хоть бы раз подмела полы на площадке. А ты, — смерила женщина грозным взглядом соседа, — пэтэушник безрукий, чтоб я тебя больше у электрощитка не видела. Не умеешь — не лезь и не позорься.
Не дав соседям опомниться, Петровна юркнула в свою квартиру и, крутанув замок, прислушалась.
— Совсем охренела! — послышался возмущенный женский голос. — Мы вообще-то деньги за уборку платим!
— Зай, не слушай ее, бабка явно не в себе. Ты не пугало, это она — старое чудище. Совсем с катушек слетела. Хочешь, я ей сейчас всё выскажу?
— Не надо, Паш, пусть провалится. Заходи, я дверь открыла. И ты не безрукий. Если бы не ты, мы бы так и сидели в субботу без света.
Петровна дождалась, пока соседская дверь закроется, а затем приложила ухо к стене. Соседи еще немного поворчали, обсуждая ее, а затем, забыв о своей ссоре, тихо занялись домашними делами. Петровна улыбнулась. Она знала, что теперь вечер и ночь пройдут спокойно в обеих квартирах.
Утром Петровне нужно было ехать на работу. Одевшись, она открыла холодильник и по привычке взяла два яйца.
Во дворе стоял жуткий шум, который ужасно раздражал все ближайшие четыре дома. Не нужно было читать гороскоп, чтобы понять очевидное: два Овна на своих машинах, как обычно, уперлись лбами на однополосной дороге и старались перегудеть друг друга. По логике этой дуэли проигравший Овен сдавал назад, но, как правило, битва могла затянуться на неопределенный срок. Петровну уже знали почти все местные водители и давно разъезжались миром, но оставались еще индивидуумы, что не ознакомились с ее подходом к данной проблеме.
Подойдя ближе, Петровна один за другим поймала взгляды свирепых автолюбителей, а затем метнула каждому в лобовое стекло по яйцу. Автомобильный конфликт был исчерпан через полсекунды. Теперь у водителей появился общий враг в виде ненормальной тетки, что уже улепетывала в сторону остановки. Выйдя из машин и выплеснув в спину женщине остатки своей злобы, новоиспеченные Дева и Весы вернулись в свои салоны, включили дворники и одновременно сдали назад.
Подъехал автобус. Петровна зашла внутрь. На протяжении трех остановок она наблюдала следующую картину: какая-то женщина лет шестидесяти или около того стыдила молодую беременную девицу с огромным животом и совершенно измученным видом за то, что та не уступает ей место.
Петровна подошла ближе и совершенно спокойно обратилась к недовольной даме:
— Этот автобус на кладбище не идет, вам сто второй нужен. Я тоже ошиблась, давайте на следующей вместе выйдем.
— Вы о чем? — растерялась пассажирка. — Мне не нужно на кладбище.
— Разве? — удивилась Петровна. — А я на вас гляжу и понимаю, что пора. Лучшие места стоит заранее бронировать. Вам сколько, девяносто три?
— Совсем офонарела? Да я… Да я младше тебя лет на десять!
— Правда? Что-то не верится, — с совершенно невинным лицом произнесла Петровна. — Выглядите лет на двадцать старше, да еще и ноги вас не держат. Давайте на сто второй пересядем? Там места всегда свободные есть. Посидим, поболтаем о том, какая хорошая жизнь была и как не хочется с ней расставаться. Что нам, старым мумиям, еще нужно теперь? Зад посадить, да катиться в сторону неминуемого конца.
— Да иди ты в баню! Сама свой зад сажай и катись в сторону конца, я еще и постоять могу!
***
Работала Петровна уборщицей в торговом центре. Там она могла заехать мокрой тряпкой по ногам покупателей, что затевали ссору с продавцами, переключая тем самым внимание на себя; перехватывала на ходу директоров отделов и вступала с ними в спор, когда те являлись без настроения и целенаправленно шли срывать злость на своих сотрудниках; иногда кидалась с кулаками на цыган, заметив тех за жульничеством.
Сегодня ее рабочая смена началась с детского плача.
— Ну что ты за бестолочь такая? Я же сто раз говорила, чтобы ты не забыл дома свой дурацкий пластилин. И в кого ты у меня такой? — отчитывала мать своего сына-первоклассника на весь первый этаж.
Меньше всего с утра Петровне хотелось слушать эти истеричные упреки, и она, подойдя к ребенку, спросила:
— Ну что же ты такой глупый? Ножки-то вытирать надо, когда в магазин заходишь. Правильно мама говорит: бестолковый ребенок.
У матери мальчика от такой наглости вытянулось лицо.
— Вы что себе позволяете?!
— Я? Ничего, — невозмутимо ответила уборщица, — просто констатирую тот факт, что ребенок недалекого ума. Вы же сами так сказали.
— Мало ли что я сказала! Это мой ребенок!
— Ну а это мой торговый центр. Я здесь убираюсь. А ваш тугодум явно не понимает элементарных вещей: ноги надо вытирать. Отстает, наверное, в школе?
— Да как вы смеете вообще?! Мой ребенок один из лучших в классе! У него четверки только по физкультуре и музыке! Чтоб вы знали, это очень умный мальчик, им вся семья гордится, и в школе все гордятся! А то, что я сказала, никак к его развитию не относится, он просто немного рассеянный, но для первоклассника это нормально. А вот у вас явно идиоты выросли, раз не смогли мать от работы поломойки уберечь! — плескала слюной женщина, а Петровна за ней тут же протирала пол тряпкой.
Мальчишка уже не плакал: кажется, редкая похвала от матери возымела успех. Спокойно дождавшись, пока у женщины выйдет весь гнев, Петровна подмигнула мальчугану и пошла работать дальше. В отделе электротоваров как раз разгорался конфликт.
— Я вам повторяю: это последняя, возьмите какую-нибудь другую, — донесся до Петровны голос знакомого продавца.
— Так эта по акции, а сейчас моя очередь! — отвечал ей недовольный мужчина.
— Я первая про эту лампочку спросила, вы сами слышали! Если бы не я, вы вообще об этой акции не узнали бы.
Когда Петровна со своей шваброй зашла внутрь, она увидела картину целиком. Мужчина и женщина стояли возле кассы и готовы были порвать друг друга (а заодно и продавца) из-за одной-единственной лампочки. Позади них уже скопилась очередь, а молодая секундантша за кассой никак не могла разрешить спор.
Вытянув швабру перед собой, словно копье, Петровна разделила толпу надвое, как Моисей Красное море, и, схватив с прилавка лампочку, обратилась к кассиру:
— В женском туалете как раз перегорела. Счет на торговый центр выстави.
Водопад слов в очередной раз обрушился на Петровну, но женщина явно была под невидимым зонтом.
После работы Петровна закупила продукты и отправилась домой. В родном дворе спокойно разъезжались и уступали друг другу проезд автомобили, на площадке в подъезде снова затевали ссору молодожены, но, заметив сварливую соседку, объединились в оборонительный союз.
Зайдя домой, Петровна первым дело отправилась в душ — смывать налипший за день негатив. Затем поставила чайник, достала конфеты и два часа перед сном слушала тишину, созданную не без ее участия.
***
Иногда мы ошибочно думаем, что человек метнул в нас молнию, обидел, задел за живое. Но мы даже не догадываемся, что на самом деле он только что принял весь удар на себя. Эти люди работают как громоотводы. Осознанно или нет, они оберегают нас от нас самих. Их методы часто сопровождаются громкими словами и действиями. Это пугает и отталкивает. Но именно так и работает громоотвод. Он оставляет нам лишь гром, в то время как по нему идет разрушительный разряд.
***
Следующее утро встретило Петровну гудением машин. Встав с кровати, она первым делом взяла из холодильника два яйца.
Начинался новый день.
Александр Райн
взято вконтакте
Свежие комментарии