НЕ НАДО ТА-РА-ПИ-СА!

 

Я сильно люблю Кубу. Правда, я там не был. Ни разу. Но люблю. За душу их кубинскую люблю. И за их тонкое понимание русской души. Особенно женской.

В юности был у меня друг Элено – огромный жёлто-коричневый мулат, молчаливый и улыбчивый. Настоящий мачо. Большой любитель девушек.

И праздников. Особенно после стройотрядов.

Положено так было. Пока все деньги не пропьём – домой ни шагу!

Сидим, пьём. Как водится, на феромоны мужские ( сильно алкогольные) бабочки слетаются. Человеческие такие бабочки. Фигуристые такие. С ногами длинными.

И что особо ценно - малознакомые. Свои-то приелись за лето, а тут…Сплошной клубничный конфитюр. Мужики наши, само собой, кидаются на них оголодавшими филинами..

Они кидаются, а я сижу с Элено – невозмутимым, как Будда. Потею от волнения и мелко подпрыгиваю – пошли, скорей, скорей... сейчас разберут же уже!!!

Он взглядом придавливает меня к стулу, лениво наливает, и ласково гудит в моё встревоженное ухо: «НЕ нада та-ра-пи-са…( не надо торопиться! -то есть)».

И медленно выпивает.

Я уже сильно нервничаю. Девицы разлетаются по страждущим, как пух тополиный. Конкуренты пускают слюни в зазывно открытые декольте. Я глухо клокочу . Внутри. Элено каменно спокоен.

Мало того, лапищей прижимает мне плечо - не трепыхайся. И разливает вторую бутылку портвейна, «Та-ра-пи-са – не нада…».

И так до третьей бутылки. Я расстроен и морально угнетен - меня нет на этом празднике жизни.. всё.. всё.. Стройные ноги ехидно подмигивают коленками и уплывают в танце с обтерханными джинсами.

И все же...гордой отстраненной спиной я замечаю– большинство девиц, недавно млеющих от внимания распаренных вожделением, всё чаще возмущённо поглядывают на нас с Элено: а эти почему не лезут? Что, не нравимся??? Не, ну не козлы, а?

Элено, расплывшись в широчайшей улыбке, удовлетворенно подмигивает мне, опять наливает, и под бульканье портвейна улыбчиво-наставительно « Никада не нада тараписа…».

И с удовольствием выпивает…

Надо ли говорить, что на следующее утро я просыпаюсь с самой красивой и недоступной девицей под боком?

А через минуту вваливается шоколадно сияющий Элено с такой же роскошной незнакомкой. И непочатой бутылкой.

Портвейн облизывает нежным языком мое иссохшее горло под песнь вечной кубинской истины "Никада не нада тараписа…».

С тех пор я и не тороплюсь. Никогда и никуда.