Продавцы полосатых палочек....

Автор:Юрий Яесс

Вы никогда не обращали внимания на то, что по «неизвестным» причинам почти все или, по крайней мере, подавляющее большинство сотрудников ГАИ, как бы она ни переименовывалась, имеют весьма солидные габариты. Среди работников других подразделений милиции – полиции вы вряд ли найдете столько маленьких, кругленьких, пузатеньких колобков, сколько сможете наблюдать на любом одном посту госавтоинспекции. Ну, где вы видели опера с животиком? «Волка ноги кормят», опер носится по «земле », имея за спиной невообразимое количество дел одновременно: бытовая драка, кража белья с чердака, парадная, в которой обосновались бомжи, разбитое ночью стекло у дорогого «мерседеса», сообщения о пьянках в квартире напротив, заявление о краже сумочки у пенсионерки, драка в супермаркете и так далее и тому подобное.
И по каждому случаю надо что-то делать: выехать, сбегать, взять объяснение, составить протокол, написать кучу бумаг, доложить начальству. Ох, нелегок хлеб оперуполномоченного. Тут жировыми накоплениями не обзаведешься. Причем, надо признать, что зарплата молодого опера отнюдь не отличается большими размерами – не разгуляешься. Аналогично и участковые, и следователи. Им тоже трудно отрастить «нервный узел», «трудовую мозоль». Они обычно обзаводятся мозолями на ногах, бегая по району, гоняясь за «контингентом». А вот глядя на мордатых, пузатых, откормленных «продавцов полосатых палочек», понимаешь. что у них все хорошо и с отсутствием необходимости куда-то бежать, и с оплатой «труда» . Зарплату им в отличие от других подразделений, доставляют прямо к месту дежурства, причем делает это сам «контингент». Государству, на мой взгляд, уже давно пора убрать из бюджета строчку – «заработная плата сотрудников автоинспекции». Приличная, вероятно, экономия средств получится, а ребята этого и не заметят. Ну, в крайнем случае, еще один знак «ограничение скорости» или «остановка запрещена» или «кирпич – «движение запрещено» повесят и встанут блюсти порядок. Как известно, их дело смотреть за порядком, а беспорядки – это их не касается. Вы попробуйте найти инспектора, когда на перекрестке образовалась «пробка», и все машины, пугая друг друга клаксонами, пытаются хоть как-то прорваться через злополучный перекресток. Не удивляйтесь, инспектор где-то здесь. Он не дремлет, он бдит и трудится в поте лица, отлавливая водителей, которые, отчаявшись дождаться регулировщика, начинают выбираться из затора, наезжая на двойную осевую и подрезая соседние ряды. Инспектор все видит! И это его радует, так как любой из этих отчаявшихся – его потенциальный спонсор. Так стоит ли выходить на центр перекрестка, дышать вонью и выхлопом десятков авто, махать жезлом без остановки, пытаясь разрулить затор и подрывая тем самым свое материальное благосостояние. Проще же один раз взмахнуть палочкой, остановить обрадовавшегося было долгожданной свободе водителя, вырвавшегося из пробки по тому ряду, из которого в эту сторону ехать нельзя, и с полным осознанием своей правоты наказать его, изъяв у семьи некоторое количество рубликов в свою пользу. Инспектор понимает, что стоять надо так, чтобы его не сразу можно было углядеть.

Поэтому, очевидно, когда я сделал левый поворот с Адмиралтейской набережной у «Медного всадника» и двинулся в сторону Исаакиевской площади, инспектор обнаружился только у арки, ведущей на Галерную, или более мне привычную Красную улицу. Молодой, не старше двадцати пяти лет, но уже успевший накопить весьма солидные размеры брюшка лейтенант, небрежно козырнув, представился:
–Инспектор отдельного батальона Тимофеев.
–Слушаю вас внимательно, товарищ лейтенант.
–Почему нарушаем? Оригинальностью этот летеха не отличался. Вопрос был стереотипным и задавался в девяти случаях из десяти. Но и ответ уже давно был выработан:
–Почему Вы нарушаете, я не в курсе, а о моих нарушениях и причине остановки я бы хотел услышать от Вас.
–Лейтенант напрягся, что отразилось на его лице гримасой отвращения.
–Умный, что ли? – «хороший вопрос», решил я, не зная, что на это ответить.
–Да вроде как-то дураком не считался никогда.
–Ну, это мы еще посмотрим!
«Давай, давай, парень, смотри. Только не обессудь».

–Так все-таки, мне бы хотелось обсуждать не мои умственные способности, ибо,, полагаю, что вы вряд ли в состоянии их адекватно оценить, а причину моей остановки. Если Вы не в состоянии ее назвать, то я поехал. Только позвольте записать номер вашего нагрудного знака.
–Объясню, все объясню. Что смогу, а остальное вам будет судья объяснять, когда будет лишать прав за проезд перекрестка на красный свет.
« Любопытно,– подумал я,– это он только что придумал или именно с этим и поднимал палочку?»
– Извините, товарищ лейтенант, но на перекресток я въехал по зеленому сигналу, а заканчивал поворот по желтому, на что имею полное право.
–А я говорю, что и въехали, и выехали именно по красному.
–И как это вы умудрились за сто двадцать метров в темноте это разглядеть? Ведь вы же не на перекрестке находитесь, а далеко от него.
–Ничего, у меня отличное зрение!
–С чем я вас и поздравляю! Тогда, вероятно, вы сможете, и протокол в темноте написать, я уже знал, как себя с этим явно приезжим сельским парнем вести.

Он очень удивился моему предложению писать протокол.
–Имейте в виду, что протокол будет передан в суд, который либо лишит Вас прав минимум на полгода. Либо назначит штраф в размере пяти тысяч рублей.
– Не звезди, лейтенант! Нет такого штрафа. Максимум одна тысяча, у тебя же никак не получится приписать мне повторное нарушение. Нет в базе на меня ничего! Так что пиши протокол и не рассчитывай, что я начну тебя уговаривать разобраться на месте. Это уж хрен тебе! Но не забудь указать, где именно ты сам находился в момент моего мифического нарушения и расстояние от угла укажи.
–Я и без вас знаю, что я должен указывать, не надо меня учить!
–Учиться, молодой человек, всегда полезно. Очень помогает в жизни.
– Лейтенант, забрав мои документы, направился под арку на Галерную, где просматривалась стоящая с потушенными габаритами патрульная машина.
Я терпеливо ждал, затягиваясь сигаретой и пуская дым в приоткрытое окно. Я крутил в голове идею, которая родилась только что.
–Вот протокол, ознакомьтесь и подпишите. –Лейтенант появился из темноты достаточно неожиданно. Я взял протокол и начал читать. Все стандартно – проехал на красный свет, вину отрицает, пытается отвертеться.
–Лейтенант, ты так и не указал, что от перекрестка до места, откуда ты якобы увидел нарушение больше ста метров и ничего не написал про то, что внешнее освещение на улице отсутствует. Ты даже не заметил, что у меня не были включены габариты, что я не был пристегнут ремнем безопасности. А утверждаешь, что у тебя отличное зрение и ты видел, как я проехал на красный свет.
–Ну, это не проблема, это я просто забыл написать. Но сейчас я это исправлю, если вам так хочется. Будет целый букет нарушений.
–Пиши, писатель хренов, подумал я, возвращая ему протокол.
– да второй экземпляр не забудь тоже сделать под копирку мне на память.
–Сделаем, хоть два, хоть три. Могу и надпись подарочную соорудить.– А ты, шутник, однако!
–Я даже зауважал дурака. Но, видно, напрасно. Он действительно переписал протокол, указав, что автомобиль с выключенными габаритами, проехал перекресток на красный свет и продолжал еще сто метров двигаться, не обозначая себя на темной улице светом габаритных огней. Во время остановки обнаружилось, что водитель не был пристегнут ремнем безопасности.
И номера статей ПДД, которые я злостно нарушил.
«Ах, ты дурачина-простофиля!» Теперь моя очередь писать. Я отложил в сторону второй экземпляр-копию протокола, достал авторучку и стал мелко, места было для моих объяснений отведено немного, писать.

–Прежде всего я, разумеется, указал, что инспектор никак не мог за сто двадцать метров, отделявших арку Галерной улицы от перекрестка, определить момент выезда моей машины на перекресток, тем более, что я поворачивал из среднего ряда, а левее меня по крайнему ряду поворачивали другие машины, закрывавшие меня от инспектора полностью. Кроме того, инспектор просто врет, наговаривая на меня, что очень легко доказать, так как мой автомобиль марки БМВ оборудован так называемой скандинавской системой безопасности, которая заключается в том, что при повороте ключа зажигания в положение «стартер», то есть при попытке завести двигатель, одновременно автоматически включаются фары ближнего света и габаритные огни. А также система безопасности предусматривает блокировку работы двигателя, если водитель не пристегнул ремень безопасности. Таким образом отчетливо просматривается, что инспектор либо слепой, либо недобросовестно относится к своим обязанностям, пытаясь незаконно приписать мне несуществующие нарушения.
Я расписался и вручил первый экземпляр лейтенанту. Он, подсвечивая себе фонариком, шевеля губами, прочел мое объяснение и выпученными от возмущения глазами посмотрел на меня.
–Как вам не стыдно?! вы же сами сказали мне про фары и ремень!
–Ну да, а если бы я тебе сказал, что у меня в багажнике два «жмурика», ты бы это тоже в протокол вписал? Так что, парень, я тебя поздравляю! Вся автоинспекция Петербурга, а не только твой батальон будет долго над тобой смеяться за этот протокол. На тебя будут пальцами указывать и говорить: «лейтенант Тимофеев пишет протоколы под диктовку водителей, у него самостоятельно это не получается. Он привык без протоколов, на месте наличными с шоферов брать, а тут не прокатило, вот он такое фуфло и написал, от которого липой не за сто метров, а за километр несет».
Парень. кажется, понял, что его развели, как лоха, тем более что так оно и было.

На фоне чепухи по поводу фар и ремня уже никто не будет всерьез даже рассматривать вопрос о красном свете, если учесть, что увидеть отсюда момент въезда на перекресток было действительно невозможно при всем желании, особенно, если крайний ряд был заполнен транспортом, который полностью перекрывал машины, поворачивающие в среднем ряду.
–Это не честно, чуть не плача, – голосом обиженного ребенка ответствовал лейтенант.– Ладно, давайте второй экземпляр, я эти протоколы порву.
–А вот хрен тебе! У меня нет оснований тебе верить. Перепишешь протокол и пустишь его по инстанции. Так что мне на всякий случай для подстраховки, второй экземпляр очень даже пригодится. –Не боись, я с этим протоколом никуда не пойду; я не такая сволочь, как ты. Я без особой надобности на людей не бросаюсь. Наверное, стоило бы с тебя денег получить за моральный ущерб, но ведь ты, скорее, удавишься. А то выкупай у меня за штуку протокол! – Шучу. Не отдам, не выжил из ума.
Как ты там спросил меня в начале:
–Умный, что ли? – Вот теперь сам реши этот вопрос.
Я забрал у расстроенного парня из рук документы, сел за руль, пристегнул демонстративно ремень, завел мотор, включив одновременно фары, помахал инспектору рукой и уехал, размышляя о том, что было бы, если бы парень догадался проверить блокировку двигателя от ремня безопасности, которой у меня не было. Это я изобрел на ходу, зная, что на некоторых машинах такая опция присутствует. Но для дезавуирования вопроса о красном свете одних фар могло не хватить.
Я еще долго держал в «бардачке» этот протокол, показывая его друзьям в качестве наглядного пособия по работе с автоинспектором.



Дорогой читатель! Очень прошу поделиться своим мнением, какое бы оно ни было. Ведь я старался в том числе и для тебя!