Тридцать шесть лет для женщины – это возраст, когда банально провокационное «ты целуй меня везде, восемнадцать мне уже» переходит в загадочное и манящее «ах, какая женщина, какая женщина, мне б такую…»
В свои тридцать шесть Леночка стала понимать, что личная жизнь катастрофически не складывается во что-то основательное и постоянное в виде семейного очага, а пестрит короткими встречами и курортными романами.
Кто-то скажет, что девочки ждут принца на белом коне. Ждём, чего уж там. Мы и в пятьдесят от короля на белом «мерине» не откажемся. Ой, про мерина, наверное, лишнее. Пусть будет просто король...
Так, о чем это я? Ах, да, про Ленусика. Свои тридцать шесть Лена встретила при полном параде и во всеоружии.
Милое личико, стильная стрижка, ладненькая фигурка плюс хорошая работа, финансовая независимость. Вот только с мужиками не везёт.
Задумывалась ли она о том, что не только мужики виноваты? Безусловно. Даже кое-что в своём характере подправила.
Пусть скрипя зубами, но подправила же. А в графе «Итого» всё тот же ноль...
*****
Октябрь. Поздний вечер пятницы. На удивление сухая погода. В преддверии выходного Лена решила пробежаться по магазинам.
Тяжесть пакетов, заполненных продуктами, отдавалась ноющей болью в плечах, ноги стали издавать шаркающий звук.
«Старею, итить» – подумала Лена, и, оглянувшись по сторонам, поправила походку, ускорилась. Последний поворот и прямой тротуар до подъезда.
«Господи, ну вот кто додумался посреди дороги бросить обувную коробку» – рассерженно зашипела Лена, обходя препятствие.
В коробке что-то шевельнулось. Женщина невольно скосила глаза. В ворохе белой мягкой бумаги копошился чёрно-белый комок шерсти.
«Котёнок, брошенный-подброшенный» – мелькнула у неё мысль. Обречённо опустив пакеты на асфальт, Лена наклонилась над коробкой.
Снова посмотрев по сторонам, никого не увидев, она подняла коробку, пристроила её подмышкой, ухватила пакеты и, уже никого не стесняясь, пошаркала каблуками домой.
Скажете, каблуками не пошаркаешь? Мы, женщины, на каблуках и бегать умеем, и «барыню» танцевать, и шаркать, когда припрёт.
Дома первым делом извлекла найдёныша. Осмотрела. Ну, что сказать. Ей попался не самый лучший экземпляр. Описанный, грязный, со страшной мордочкой.
Почему страшной? Белую мордашку наискосок пересекал чёрный след, создавая странную асимметрию. На белой стороне глаз был как глаз, а на чёрной с трудом угадывался.
Маленькое чёрное пятнышко на нижней губе визуально делило её на две половинки и усиливало общее впечатлении до показателя «ой, какой страшненький».
Лена скинула сапожки, сбросила куртку и пошла в ванную. Ей хватило десяти минут, чтобы отмыть это маленькое чудовище, которое на удивление стойко перенесло процедуру, блаженно мяукнув всего три раза.
Отмытое и высушенное махровым полотенцем, чудовище оказалось котом.
«Ладно, для кота вполне ничего» – констатировала Лена, взглянув ещё раз на котёнка. Стоит ли говорить, что тот был оставлен жить в доме Лены?
Почему? А потому что наша жалость – это почти любовь, и только иногда наша любовь – это жалость.
*****
В субботу к ней на чай забежала верная подруга Зоя. Увидев ковылявшего по кухне котёнка, она сначала пристально всматривалась, потом констатировала:
– Ленк, вот это что? – и, не дожидаясь ответа, продолжила, – значит, к сиамцу от тети Наташи у тебя сердце не лежало, к белому пушистику от Ольги душа не повернулась, а вот на это чудовище и сердце и душа согласились?
– Зой, не начинай. Я, когда его увидела, мне его так жалко стало, – вздохнула Лена.
– Поняяяятноо, – вздохнула и Зоя, – Ладно, как назвала-то?
– Боря, – тихо ответила Лена.
– Бооооря??? – протянула Зоя, – Ленк, ты мазохистка?
С Борей Лена встречалась три года, они даже жили вместе. Всё закончилось, когда зашёл разговор о женитьбе. Лена тогда долго отходила от его смеха.
«Лена, не смеши мои седые волосы. Какая женитьба? Ты б ещё про ребёнка разговор завела. Нам и так хорошо, а не нравится, ищи дурака!» – засмеялся Боря и махнул ручкой на прощание.
– Это в честь мальчишки из параллельного класса. Он ухаживал за мной, а я всё принца ждала. Думала, зачем мне этот коротышка, который то краснеет, то бледнеет, то два слова связать не может, – пояснила Лена подруге.
– Ааа, помню. Кстати, а где он сейчас, не знаешь?
– Неа, да и не интересовалась специально...
*****
Прошёл год. Та же кухня, те же действующие лица.
– Лен, ну надо же какой котяра вырос! – сказала Зоя, заметив, как в кухню вплывает Борис.
Мягко ступая по линолеуму, в кухню вошёл огромный котяра. Шерсть лоснится, мышцы играют, кончик хвоста подёргивается.
На полпути Боря остановился, прищурился, глянул на Зою, потом на Лену, и лёгким движением тела запрыгнул на свободный табурет.
Табурет качнулся, но Лена успела придержать его рукой.
– Да уж, никогда бы не подумала, что наш Борька-замухрышка станет таким брутальным самцом, – продолжила свой спич Зоя.
– Кстати, про самца. Вот думаю стерилизовать его, – сообщила Лена.
– Лен, он же обидится, – предупредила Зоя.
– А что делать? Он мне все углы уже пометил, поорал от души, пуфик подрал, – пожаловалась Лена подруге.
– Ну, есть же лекарства какие-то, которые успокаивают, – подумав, сказала Зоя, – Ты его в ветеринарку так и не свозила?
– Неа, а зачем? Вполне себе здоровый кот: спит спокойно, ест хорошо, бардак устраивает замечательно, – посмеиваясь, ответила Лена.
– Так не пойдёт! Сегодня суббота, ветеринарка работает. Собирайся, поедем, покажем. Как раз и про лекарства, и про стерилизацию проконсультируют, – потребовала Зоя и достала телефон.
Минут пятнадцать покопавшись в нём, изрекла:
– Вот, «Шерхан», отзывы положительные, ехать, правда, долго, но ничего, нам спешить некуда. Славка меня на «до обеда» отпустил.
– Прямо сейчас? – удивилась Лена.
– А что тянуть? Когда ещё я к тебе вырвусь, – заметила Зоя.
– У меня же переноски нет, а на руках мы его не довезём, он и нас подерёт, и пассажиров, и прохожих, и вообще, – попыталась остановить инициативу подруги Лена.
– Тааак, сумку свою, с которой на фитнес ходишь, доставай, – быстро нашла решение Зоя.
– Ох, ё-моё, Зой, а может…
– Ничего не может, собираемся, – встала Зоя и потянула подругу за руку.
Борис, развалившись на табурете, наблюдал за суетой дам. Он и предположить не мог, что его ждёт…
Всю подлость хозяйки он оценил, оказавшись в сумке. Ему оставили небольшое окошко от не застёгнутой до конца молнии.
Потом он трясся в этой проклятущей сумке, шалел от запахов и шума, пробовал орать, шипеть, рычать. Когда наступила благословенная тишина, Боря высунул нос и принюхался: странные запахи окружали его.
Зоя и Лена, скромно пристроившись на диванчике в холле, терпеливо ждали своей очереди.
– Проходите. Доктор вас ждёт, – сообщила им девушка с ресепшен.
*****
Вытащив Бориса из сумки, Лена прижала его к себе и вошла в кабинет. Да так и застыла у порога.
За столом, в салатовой униформе медика, сидел Боря. Тот самый Боря, который то краснел, то бледнел. Он практически не изменился за прошедшие двадцать лет.
Всё такой же худенький, с всклокоченными волосами, слегка оттопыренными ушами и стеснительным взглядом серых глаз. Да нет, не стеснительным, скорее внимательным, профессиональным.
Она смотрела на него и наблюдала, как меняется этот взгляд, снова становясь стеснительным. Он явно её тоже узнал.
– Лена? – тихо спросил доктор.
– Боря? – улыбнувшись, спросила она в ответ.
Сглотнув, мужчина собрался с духом, вспомнив о работе, и сказал:
– Проходите. На что жалуетесь?
– Вот, это… кхм… Борис, – снова улыбнулась Лена, пожав плечами.
– Понятно, – теперь уже усмехнулся доктор.
*****
Она ничего не сказала Зое. Ни о том, кто оказался доктором, ни о том, что завтра она идёт на встречу, которую боится назвать свиданием, но надеется, что это так и есть.
Почему-то ей показалось, что не стоит ничего говорить, пока ничего не ясно.
Он ждал её на условленном месте. Джинсы, чёрные кроссовки, чёрная удлинённая куртка, слегка великовата, но смотрится прилично.
«Господи, какой же он воробышек» – с жалостью вдруг подумала Лена.
Там, в клинике, перед ней был доктор. Пусть с всклокоченными волосами, но всё-таки доктор на рабочем месте. А сейчас перед ней стоял смущающийся мужчина со стеснительным взглядом серых глаз.
Планы были пойти в какой-нибудь ресторан или кафе, но как-то само так получилось, что они гуляли по городу, не замечая октябрьского холода, и говорили, говорили.
Устав и немного продрогнув, они всё же забежали в ближайшую кафешку. За горячим кофе и десертами разговор продолжился...
*****
– Боряяя! – позвала Лена мужа.
На её зов в кухню вошли двое: чёрно-белый брутальный котяра и худощавый мужчина с внимательным уверенным взглядом.
– Ох, быстрей, конечно, получится у Борьки, но только допрыгнуть, а ты всё же достань мне банку с манкой, что-то кашки захотелось, – попросила Лена, держа руку на уже хорошо заметном животике.
Лена уплетала приготовленную манку, а два её Бориса сидели напротив и с любовью и улыбками наблюдали за этим действием, провожая взглядом каждое движение ложки.
*****
Да, мы умеем и жалеть, и любить. Но… Когда наша жалость перерастает в любовь – это же счастье!
Автор ГАЛИНА ВОЛКОВА (
Свежие комментарии