Кот сидел в переноске, прижав уши и будто приготовившись к последнему в своей жизни прыжку. Глазами с пятирублёвые монеты он провожал мелькавшие дома, деревья, машины...
Молодой кот Мурзик ходил по лезвию бритвы. Нет, сам кот об этом опасном маршруте даже не подозревал. Он жил своей, наполненной приключениями, жизнью.
Особенно много приключений приходилось на то время, когда все жильцы квартиры уходили на работу и в школу...
С их уходом квартира чудесным образом превращалась в дикий лес, где за каждым кустом и деревом таились мелкие хищники. В этот самый лес Мурзик, проводив домашних, выходил на охоту.
Всё начиналось со священного ритуала: заточки когтей о самое большое дерево с мягкой корой. Оружие всегда должно быть в полном порядке!
Глава семьи тоже любил это дерево, и называл его диваном. Сам когти о него не точил, только лежал да посапывал, да ещё на Мурзика орал, когда замечал торчащую петельку. Какой-то странный...
Затем кот обходил свои дикие владения, сметал со стола или тумбочки опавшую листву, разрывая её на мелкие кусочки. Качался, как Тарзан, на шторах, искал клад в горшках с цветами. Вот такие они, настоящие приключения!
Дети Смирновых, обожавшие Мурзика, которого с таким трудом выпросили у родителей, прибегая из школы, пытались уничтожить следы дикой охоты.
Не всегда это удавалось сделать быстро и чисто. Особенно сложно было заправить вытянутые петли на обивке дивана.
В этот раз охота была ленивой, только несколько петель, скинутый с подоконника горшок с цветком и какие-то мелкие бумажные обрывки.
Когда с работы пришёл глава семьи, ничто не предвещало бури. Переодевшись и поужинав, он пошёл в спальню, где на тумбочке оставил важные документы. Бумаг не было.
Смирнов-старший удивился: он точно помнил, что оставил их на прикроватной тумбочке.
Ещё не веря, но внутренне подозревая, отец семейства стал опрашивать домочадцев. Отведённый взгляд дочери и покрасневшие щёки сына навели его на мысль...
Он поднялся, зашёл в кухню и заглянул в мусорное ведро. За его спиной кто-то зашипел, кто-то тихонько ахнул.
– Всёёё!!!! Достаал! – взревел отец.
За прощение Мурзика уговаривали батю всей дружной коалицей «Обожаем Мурзика». Сам же виновник смылся в детскую, забрался в угол между шкафом и кроватью, и, прижав уши, чтоб не торчали, затихарился. Буря шумела долго, но под тёплой женской рукой постепенно затихла.
Вот так они и жили, старший Смирнов и охотник Мурзик. Первый грозился выкинуть второго на помойку. Второй искренне недоумевал: мужик, а охотиться не желает, ещё и ему запрещает. Он, понимаешь, днями напролёт чистит дикий лес, чтобы всем жилось спокойно, а этот только на дереве лежит...
Пришло лето, наступила дачная пора. Вечером в пятницу Смирновы загружались в машину. Аналогичным делом занимались и соседи, пожилая пара из соседнего подъезда.
Соседи спокойно выносили необходимые вещи, собираясь обосноваться на даче на всё лето.
Вокруг машины Смирновых стояла суета. Дети носились с весёлыми возгласами, жена что-то кричала из окна, Смирнов в одиночку таскал вещи. Загружались они основательно.
В последнюю ходку отец вынес две сумки и переноску с котом, за ним шла жена. Сосед, долго кривившийся на производимый детьми шум, не выдержал и прокомментировал происходящее:
– Лучше б отцу помогли, чем носиться с дикими воплями, бездельники.
Смирнов, умаявшийся с загрузкой и не желавший развивать конфликт, подошёл к соседу и, вздохнув, сказал:
– Опять на всё лето, Фёдорович?
– А то ж. Да ты поставь свои сумки, отдохни, покурим, – предложил сосед.
– Ты ж знаешь, не курю, – отказался Смирнов.
– А ты постой, а то моя выйдет, заругается, а так, вроде за компанию, не станет перед человеком наезжать, – подмигнул ему Фёдорович. – О, кстати, – вдруг вспомнил сосед, – я там тебе схему полива изобразил, сейчас, погоди...
Фёдорович достал из бардачка листок бумаги и передал Смирнову.
– Вот спасибо, Фёдорович, а то моя опять зудеть будет. Буду должен, – поблагодарил соседа Смирнов.
Они стояли у машины соседа. Принимая чертёж, Смирнов поставил сумки на асфальт, а переноску с котом на крышу соседской машины. Старенький жигулёнок обиженно заскрипел, на него и так нагрузили сверх меры.
На крыше лежали: лопата, какие то саженцы, что-то ещё, завернутое в старое одеяло. Всё было надежно привязано к самодельным рейлингам.
Между рейлингом и длинным свёртком и оказалась переноска. Мурзик внимательно следил за Смирновым, оказавшись вдруг на уровне его груди. Из подъезда вышла жена Фёдоровича.
Женщины скомандовали одновременно:
– Так, хватит болтать, по машинам!
Сосед ринулся за руль, Смирнов, подхватив сумки, пошёл к своей машине. Дети быстро залетели на заднее сидение, жена устроилась рядом с мужем. Тронулись...
Мурзик сидел в переноске и ошалевал. Машина, его машина с любимыми детьми, ласковой хозяйкой и ленивым охотником медленно удалялась. А он сидел на каком-то дребезжащем чудовище и ехал совсем в другую сторону!
Когда в машине Смирновых все успокоились и удобно устроились, Митя, младший Смирнов, спросил:
– Па, а где Мурзик?
Резкий удар по тормозам и гробовая тишина. Все смотрят на главу семьи. Сцена требует объяснений?
Пока они искали, где можно развернуться, пока вспоминали, где у Фёдоровича дача, пыхтящий, но шустрый жигулёнок весело бежал по заданному направлению.
Ралли «Париж-Дакар», Формула-1, фильм «Большие гонки» меркнут перед попытками французского «Рено» догнать русского «Жигулёнка» в пятницу вечером, когда все едут на дачу.
Фёдорович, всегда внимательно следивший за дорогой, двигался в общем потоке, приближаясь к выезду из города. Смирнов, пытаясь вклиниться в освободившееся место в ряду машин, выслушивал сетования жены и молчание насупившихся детей.
Они несправедливо полагали, что таким образом папа решил избавиться от Мурзика.
Кот сидел в переноске, прижав уши, как-будто приготовившись к последнему в своей жизни прыжку. Глазами, превратившимися в пятирублёвые монеты, провожал мелькавшие дома, деревья, машины...
Обе машины наконец-то выбрались на загородное шоссе, и Смирнов прибавил газу. Практически догнав жигулёнок, он посигналил. Жена и дети со страхом смотрели на трясущуюся на крыше переноску.
Супруга Фёдоровича, услышав, что кто-то сигналит, сказала мужу:
– Торопыги, разсигналились. Вот так и аварии получаются.
– Эт всё молодёжь, на пикники они, вишь ли, ездют, – саркастически прошипел Фёдорович.
– Паша, ездят!
– Нет, Машенька, вот такие с такими сигналами ездют! – ответил ей муж.
Приложив все свои умения, Смирнов всё-таки смог обогнать жигулёнок. Из проезжавшей мимо «Рено» водителю Жигулёнка активно махали руками три взволнованных пассажира.
– Глянь-ка, Маша, соседи наши. Чего это они? – удивился Фёдорович.
Он аккуратно прижал машину к обочине и остановился. Из остановившегося «Рено» выскочили все. Подбежав к машине соседа первым, Смирнов схватил переноску.
Фёдорович, вышедший из машины и увидевший это, замер.
– Етишь твою, эт чего, у нас тут «заяц» на крыше ехал! Как он не свалился, вот везунчик. Ну, ты даёшь, Максим, махнул не глядя, – вымолвил он.
С этой поездки Смирнов перестал наезжать на кота. Кот, переживший самое захватывающее приключение в своей жизни, решил, что дикий лес – это скучно, и стал хулиганить меньше. Быстро повзрослел.
Автор ГАЛИНА ВОЛКОВА
Свежие комментарии